Совершенная профнепригодность

Большинство приглашенных на мировой книжный бал во Франкфурте рассматривают свой визит как инвестицию в будущее. И поэтому не жалеют денег (иногда последних), чтобы модно одеться и освоить хотя бы азы элитного этикета. Впрочем, на королевский прием можно, конечно, собираться и с единственной целью: на шару поесть устриц.

Украина приехала на Франкфуртскую книжную ярмарку словно в костюме неопределенного цвета от днепропетровской швейной фабрики имени Володарского, и вместо бабочки или украшений на шее держала в запятнанной чернилами руке кучу документов бухгалтерской отчетности. Будто демонстрировала: мы люди бедные, нам некогда обращать внимание на буржуйские прихоти, мы все время работаем, работаем… В общем, как сказал бы Ю.Андрухович, наша страна излучала «состояние перманентной уродливости и олигофренической безысходности».

А именно. В постфранкфуртском пресс-релизе организатора украинского национального стенда (Гостелерадио) гордо указано: «Представлено свыше 1000 изданий, которые в течение двух последних лет вышли тиражом…». Десять слов, в которых вся наша государственная книжная неграмотность.

Во-первых, количество выставленных книг уже давно не является индикатором участия во Франкфурте. Когда эта ярмарка только начиналась (в ХV веке), действительно было важно, сколько изданий ты привез. На продажу. Сейчас здесь уже давно торгуют не книгами, а правами на их издание. Поэтому главным стендовым индикатором является количество удобных мест (банальные столы/стулья) для переговоров. Серьезные издатели выставляют книги только ради создания приятных декораций для этих переговоров в режиме нон-стоп. Иногда из книг выстраивают «стены» издательских павильонов высотой 5—7 метров, иногда — едва ли не «хеопсовские» пирамиды из бестселлеров, а в большинстве своем привезенные книги образовывают этакую контрольно-следовую полосу между участниками переговоров и рядовыми посетителями. По крайней мере на стенде одного из пяти мировых китов — Penguin Group — книг было не больше, чем на стенде Украины.

Во-вторых, никто из солидных экспонентов не везет во Франкфурт прошлогодние книги. Это не означает, что минувшие достижения забываются. Просто их место не на полках, а в заключительной части издательского каталога, который называется backlist, — именно здесь представлены книги последних лет, общие объемы продажи которых и обеспечивают финансовую стабильность издательства. Таким образом, backlist — это ключевой показатель конкурентности издателя, и у главных мировых игроков он занимает иногда более половины ярмарочного каталога. Первая же часть представляет не новинки, уже стоящие на полках, а проекты следующего года.

Такова обязательная программа для тех, кто хочет что-то продать. Гостелерадио, похоже, ничего продавать и не собиралось. Такой была его предыдущая пятилетняя политика, четко сформулированная бывшим председателем И.Чижом: весной 2006-го он заявил, что на Киевской книжной ярмарке (организовывает Госкомитет) в дальнейшем следует запретить продажу книг — пусть посетители обогащаются исключительно визуально-духовно. Следуя такой логике, во Франкфурт надо было везти разве что инкунабулы из собрания лаврского Музея книгопечатания (что ж, есть нации, которые гордятся своим Левшой, а в быту пользуются исключительно импортной техникой).

Но чего точно не следует делать, так это идти в чужой монастырь со своим уставом. Нельзя во франкфуртском бутике выставлять фуфайки. Брошюры позволили себе выставить (кроме Украины) только Африканская издательская ассоциация и несколько беднейших исламских стран. Это как если бы у вашего стенда вдруг остановился топ-менеджер какого-нибудь HarperCollins, вытянул бы настоящую гаванскую сигару, а вы бы ему галантно дали прикурить от зажигалки, собственноручно сделанной из гильзы от АКМ. Вот это были бы переговоры!

А у кого из наших книжных чиновников хватило ума «пригласить» во Франкфурт издание под названием «Адміністративне право України»? Или книгу «Культура яблуні в Україні»? Очевидно, именно они здесь были крайне необходимы, чтобы «содействовать укреплению положительного имиджа государства» (из пресс-релиза Гостелерадио). Дескать, знайте, буржуины — у нас уже не расстреливают без суда-следствия, а яблоки еще выращивают, несмотря на то, что в наших супермаркетах продают исключительно ваш буржуинский яблочный импорт. А еще в Украине детей учат в школах: «Значительную часть экспозиции занимали учебники для общеобразовательных школ, что подтверждает большое внимание государства к формированию мировоззрения подрастающего поколения». Почему бы не выставить заодно и обуховскую туалетную бумагу? Для наглядности — показать, что газеты в современной Украине сейчас только читают.

Такой вот международный пиар без тормозов. «Выставка механических часов в музее Патанатомии», — снова прокомментировал бы Андрухович. Чиновники-организаторы жалуются: не было денег для того, чтобы устроить лучшую экспозицию, так как Гостелерадио не успело выбрать запланированные в бюджете средства. Какая здоровая, просто-таки мазохистская самокритика! Интересно, где были бы чиновники, которые из-за своей нерасторопности сорвали бы выставку наших танков в Эмиратах? Вероятно, вслед за шеренговым составом тогда ушел бы в небытие и соответствующий министр. Потому что там, на военной ярмарке, Украина зарабатывает деньги. Реально немалые. И за упущенную выгоду — только принудительная катапультация из кресла. Продажа книжных лицензий — тоже немалые деньги. Только наши чиновники этого не знают. И потому очередной пук на главной мировой книжной импрезе в антикризисном правительстве не считают антигосударственной деятельностью.

Как это ни смешно, но это профнепригодное «не успели» даже успокаивает. Потому что на этот раз просто расставили по стандартным полочкам привезенные книги, заполнили 80-метровую площадку тремя столами и соответственно двенадцатью стульями — и экспозиция готова. Шарм этой простоты очень точно описал Витольд Гомбрович: «Ніякість, яка сягає вершин досконалості» (правда, в пресс-релизе Гостелерадио это названо иначе: «Оригинально оформленный национальный стенд Украины». Что ж, еще Чехов предвидел, что пресс-релизы в наши времена будет писать «лицо, постоянно врущее, ни с того ни с сего»).

А теперь представим, что вдруг все сложилось (как должно быть в нормальном госучреждении), и деньги налогоплательщиков потекли в карманы прикомитетских «дизайнеров» — тех, кто соорудил наш прошлогодний стенд во Франкфурте, впечатление от которого адекватно передать способен разве что Подервянский: «На сцені стоїть рояль «стенвей», на ньому лежать шпроти. Посеред сцени стоїть кацапське крісло, позбавлене художнього смаку. Над всім цим герб висить національний, на гербі зображено ведмедя. В одній руці в ведмедя молоток, а в другій — балалайка».

Святая анекдотическая правда: не мебель надо менять, а эскорт-тружениц (и тружеников) с министерскими удостоверениями. А поскольку говорить «ариведерчи» (без)ответственным работникам публичных домов власти у нас не принято, есть все шансы и далее пересматривать многосерийный триллер об изнасиловании госслужащими международного книжного имиджа Украины. Следующая horror-серия уже проанонсирована: Украина официально приняла приглашение быть почетным гостем Варшавской книжной ярмарки в мае следующего года.

В этом году почетным гостем во Франкфурте была Индия. Индия была повсюду: целый стендовый городок в основном павильоне и соответствующие экспозиции в павильонах тематических (детская литература, художественные издания, туризм). Беспрерывные кинопоказы и многочисленные изобразительные выставки. На центральной площади выставки — шатер, где работали индийские ремесленники — производители сувениров. Трамваи, останавливающиеся возле ярмарки, разрисованы индийской книжной рекламой. Аналогичные плакаты — во многих витринах по всему городу. А что делается в книжных магазинах! Немецкие издатели предложили этой осенью покупателям полную линейку полиграфпредложения: от блокнотов с «индийским» переплетом и путеводителей по индийским ресторанам до альбомов «Эротика в индийском искусстве». А уж переводов с современной индийской литературы — на ярмарку приехало презентоваться более 70 тамошних писателей, книги которых только что вышли на немецком!

Все это могли видеть и откомандированные во Франкфурт чиновники Гостелерадио. А вот задумывались ли они над тем, откуда это переводческое разнообразие взялось? А это в решающей степени показатель эффективности специальных организаций, создаваемых при участии правительств для стимулирования переводов отечественной литературы за границей. В странах старой демократии (это давняя традиция, хорошо нам, кстати, известная) фактически все украинские переводы с современных западных литератур — результат деятельности Гете-института, Британского Совета, Американского Дома, Французского культурного центра. В Польше такой Институт книги создан, как только страна получила право быть почетным гостем во Франкфурте, за два года до определенной даты. И за эти два года инициировано столько переводов в Германии, что наблюдатели называют тот польский бенефис самой лучшей национальной презентацией за последнее десятилетие. В прошлом году Институт книги вышел на грантовский бюджет в 270 тысяч евро — столько тратят поляки на оплату зарубежных переводов своих произведений.

Эксперты считают, что «деятельность организаций, работающих над популяризацией литературы среди международного сообщества, дает не менее весомый результат, чем фокус-события, например, предоставление определенной стране роли почетного гостя на международной книжной ярмарке» (О.Бюхлер, Университет Уэльса). Это заколдованный круг: без такой промоционной структуры надеяться на успех гостевого статуса не приходится, и тогда сам этот статус не вызовет зарубежного интереса к вашим книгам. А если и вызовет (сугубо теоретическое предположение), то кто будет поддерживать этот интерес?

Вот возьмем, например, Хорватию на Франкфуртской ярмарке. Страна эта пока что не рвется, как Украина, в гостевые претенденты, а вот организацию по продвижению собственной литературы за границей — имеет. Поэтому и выпущено в Германии переводов с хорватского несравнимо больше, чем с украинского. А это, в свою очередь, позволило Хорватии (с населением пять миллионов) иметь во Франкфурте в пять раз большую площадь, чем Украине — целый мини-квартал по обе стороны выставочной улицы: с одной стороны — «библиотека» (у каждого представленного издателя был свой стеллаж и, ясное дело, столик-рецепция), с другой — свободное информационное пространство, где можно узнать все-все-все о Хорватии как через буклеты, путеводители, справочники (на английском или немецком языке, разумеется), так и через установленный здесь же компьютер — а можно взять СD «Культурный профиль страны» и иметь все это в собственном кармане. А ко всему прочему вспомнить, что в то время, когда в Украине строили и возрождали, в Хорватии шла настоящая война...

Принимая во внимание бюрократическую практику, можно почти наверняка утверждать, что в Украине международный промоушн-институт к Варшавской ярмарке создан не будет. А если чудо все-таки произойдет и деньги найдутся, фактор времени уже едва ли удастся обуздать: до ярмарки осталось полгода, а такой срок для издания переводной книги — критический цейтнот. Да если бы чудо и произошло, что чиновники рекомендовали бы полякам для перевода? Позиции по профинансированной бюджетом программе «Украинская книга»? Так большинство этих изданий не интересует даже внутреннего читателя, не говоря уже о зарубежном. Классические произведения по официальной школьной программе? Даже не смешно.

Для переводов обычно выбирают книги, ставшие национальными бестселлерами. Поскольку в Украине статистика объемов книжной продажи закрыта, определить наиболее популярные среди соотечественников книги можно разве что через сравнение с устоявшимися в мире потребительскими вкусами. Вот что пишет известный американский издатель: «Критерии индустрии развлечений отразились и на списках бестселлеров: на верхних позициях оказываются книги все более узкого ассортимента — в основном так называемые «издания о стиле жизни» («lifestyles books»), а также книги знаменитостей и о знаменитостях — тот волосок, на котором держится жизнь издательств» (Андре ШИФФРИН. Легко ли быть издателем. — Москва: Новое литературное обозрение, 2002). У нас есть что предложить полякам и из первой номинации, и из второй — например, книги о Ющенко, Тимошенко и (да!) о Януковиче. Ну и о Шевченко, ясное дело, об Андрее.

Гостелерадио проявляет заботу об имидже Украины? Вот вам специальная цитата из того же Шиффрина: «Потрясающий цветной фотоальбом Сьюзен Мейзелас, посвященный Никарагуа, значительно изменил представления наших современников о Центральной Америке», — вкладывайте бюджетные деньги в развитие рынка фотохудожественной литературы. Или прямое предложение от Тамары Гундоровой, которая в книге «Післячорнобильська бібліотека. Український літературний постмодерн» (К.: Критика, 2005) пишет: «Фактично Чорнобиль відкрив Україну Заходові». Нынешний год у нас печальноюбилейный — почему же на украинском стенде во Франкфурте книги о чернобыльской трагедии не были в центре внимания? А вот в мини-павильоне Венгрии целых четыре стенда отданы под новые издания о будапештской революции 1956-го (тоже трагический юбилей!) — фактически венгерская экспозиция выстраивалась именно под этим тематическим лозунгом: книжная выставка как иллюстрация собственной истории.

Достаточно. Если бы польская экспозиция во Франкфурте была бы такой, как на нынешнем украинском стенде, поляк Витольд Гомбрович сказал бы кратко: «Я дихав апатією, яка мінилася кольорами огиди, нехоті, бунту, злості, абсурду».